— Монсеньор, я вынужден спросить вас. Не у вас ли генерал Морган? — Стражник явно чувствовал себя неловко.
— Ты имеешь в виду, не в моем ли он кабинете? — терпеливо переспросил Дункан, все еще сохраняя предельно невинное выражение лица.
В ответ приспешник королевы чуть заметно кивнул.
— Генерал Морган посетил меня, чтобы исповедоваться, — мягко ответил Дункан, — перед судом он хотел получить причастие, и принц Келсон тоже. Что в этом плохого?
Объяснение Дункана удивило стражника — он-то всегда считал Моргана язычником и безбожником и, очевидно, ожидал услышать что-то другое. И кто он такой, чтобы влезать в дела человека, желающего получить благословение Церкви, — особенно если он нуждается в нем так, как сейчас Аларик Морган. Убежденный, что вмешался во что-то вполне законное и чрезвычайно священное, стражник смущенно покачал головой и, отвесив поясной поклон, отвернулся от Дункана.
Когда Дункан направился к алтарю, стражник торопливо скользнул назад, по центральному проходу, к скамье, возле которой стояли на коленях его товарищи, и присоединился к ним, истово перекрестившись.
Дункан с облегчением взошел на алтарь. Он знал, что стражник все еще наблюдает за ним, и был уверен, что тот сейчас рассказывает своим пособникам о том, что произошло между ними, хотя казалось, будто все они погружены в молитву. И он предчувствовал, что они могут вмешаться еще раз, если не отвлечь их внимание чем-нибудь из ряда вон выходящим. Конечно, кто-нибудь из них обязательно побежит сообщить Джеанне о местонахождении Келсона и Аларика, но воспрепятствовать этому он не может никак.
Дункан слегка наклонился к дарохранительнице, осторожно отвел зеленые шелковые портьеры, занавешивающие позолоченные дверцы. Пока правой рукой он отпирал дверцы, левая нащупала в кармане перстень с грифоном. Потом, когда он правой рукой отодвинул чашу, прикрывшую алтарный камень, было уже совсем нетрудно прикоснуться к нему перстнем, зажатым в левой руке.
Как только он коснулся алтарного камня, в нем, прямо напротив Дункана, обозначились контуры шестидюймового отверстия, затем оно раздвинулось и приоткрыло плоскую черную коробочку. Действуя впопыхах, Дункан вынул еще две чаши и сделал вид, что сливает их содержимое в третью. Затем, вместо того чтобы просто накрыть пустую чашу драгоценной крышкой и покровом, он просунул между чашей и крышкой черную коробочку и уже все это накрыл зеленым шелком.
Сделав это, он передвинул оставшиеся две чаши и с размаху захлопнул двери, запер их, другой рукой закрывая отверстие в алтарном камне. Затем он взял в руки чашу вместе с ее содержимым, поклонился еще раз и ринулся прочь из святилища. Вся операция целиком заняла менее двух минут.
В ризнице он сбросил облачение и снова взглянул в смотровую щель. Как он и предвидел, один из стражников направился к выходу из базилики, несомненно, чтобы доложить обо всем королеве. Однако, похоже, ничего нового они не заподозрили. В самом деле, никого, казалось бы, не интересовало, куда ходил Дункан: другие стражники оставались на своих местах.
Дункан спрятал плоскую коробочку в складках пояса и присоединил пустую чашу к остальным, затем вернулся в кабинет и запер за собой дверь.
— Были какие-нибудь затруднения? — спросил Морган, когда священник развернул коробочку и положил ее на стол.
— Никаких, — ответил Дункан.
Он вернул перстень Моргану и присел.
— Хотя к королеве несется вестник сообщить, где вы находитесь.
— Этого следовало ожидать, — пожал плечами Морган, — давайте посмотрим, что у нас здесь.
— Это тоже можно открыть перстнем с грифоном? — нетерпеливо спросил Келсон, придвигаясь ближе к Моргану, — смотрите, на крышке — грифон.
Морган дотронулся печатью до этого места, раздался щелчок, и крышка с мелодичным звоном открылась. В коробочке лежал свернутый кусок пергамента и меньшая по размерам коробочка, обтянутая красным бархатом и запечатанная печатью с изображением Золотого льва. Когда Дункан достал пергамент, Морган придвинул к себе вторую коробочку и бегло осмотрел ее.
— Для этой нужна другая печать, Дункан, — произнес Морган и положил коробочку на стол рядом с Огненным перстнем, завернутым в шелк. — Дальнейшие указания там?
— Похоже, что да, — ответил Дункан, разглаживая смятый пергамент и поднося его поближе к свету, — давайте посмотрим:
Когда стремнину сын мой повернет?Глашатай вечности укажет ходКлинку Владыки Мрака, кровь прольется,И Глаз Цыгана кровью той сверкнет.Той кровью перстень Огненный взращен.Но бойся, если Демон возмущен —Коль чистого кольца коснется скверна.Твою предерзость покарает он.Но Глаз Цыгана заблестит, едваНастанет час Малинового льва.Шуйца не дрогнет, львиный Клык вонзитьсяНазначен в плоть, чтоб власти дать права.Насытят жажду Глаз, Кольцо и лев,И будет успокоен мощный гнев.Защитник власть твою скрепит печатью,Ты воцаришься, тьму смирить сумев.
Морган негромко свистнул и снова сел на свое место.
— Это писал Брион.
— Написано его рукой, — согласился Дункан, опуская пергамент на стол и постукивая по нему холеным ногтем указательного пальца, — посмотрите сами.
Морган наклонился вперед и тщательно перечел стихи, вверяя строки своей памяти. Затем он повернулся со вздохом:
— А мы-то думали, что ритуал, передающий могущество Бриона, сокрыт глубже… Если бы он немного подумал, мне кажется, он мог бы сделать его и потруднее.
Келсон, следивший за происходящим с широко открытыми глазами, не сдержался:
— Вы что, имеете в виду, что это не то заклинание?
Дункан покачал головой.
— Заклинания меняются с каждым поколением, Келсон. Это предосторожность, необходимая на тот случай, если они попадут в чужие руки. Ведь тогда любой, кто выучит слова, может собрать все необходимое для выполнения обряда и присвоить могущество. Строго говоря, считается, что власть приходит к законному наследнику, но есть немало путей, чтобы обойти все эти формальности.
— О! — тихо и неуверенно проговорил Келсон. — Тогда с чего нужно начинать?
Он поднял пергамент с таким видом, будто это было маленькое одушевленное создание, способное укусить, и, подозрительно осмотрев его, снова уронил на стол.
— Аларик? — позвал Дункан.
— Продолжайте. Вам об этом известно больше, чем мне.
Нервно откашлявшись, Дункан снова положил перед собой пергамент и оглядел его, затем проницательно посмотрел на Келсона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
